Жизнь цыганская: какая она? Часть 3

Приглашаю вернуться к еще одному, не очень приятному вопросу в нашем интервью с цыганкой из Минска Жанной.

Разрешите напомнить — вопросы задают пользователи Интернета с других сайтов.

Что-то в прошлый раз захотелось больше чаю, чем ответа на этот вопросик, извините уж.

— Что вы думаете о криминализации цыган, о кланах, занимающихся вымогательством денег или наркобизнесом? Видите ли вы какое-то решение этой проблемы?

— Таких цыган стараются обходить стороной другие цыгане. На уровне «здрасьте — до свидания», детей от них берегут. В гости не зовут никогда, сами не ходят. Очень часто изгоняют из поселка цыганского. Обычно такие дельцы живут подальше от скопления цыган. Решение проблемы, думаю, от меня не зависит. Русских и других наркодельцов побольше цыган будет, уверена.

— Мне, ПРАВДА, интересно, как они учат своих детей петь и танцевать (просто путём подражания) или пользуются своими методиками?

— Не учим. Музыка, танцы и пение у нас в крови. Хотя, тоже не у всех же…

— Мне очень интересно, все-таки цыгане вообще не работают — все, на что они живут, они «зарабатывают» воровством? И еще сами гадания… Они всегда верные, и всегда ли цыгане при гаданиях правду говорят?

— Вообще-то, мы работаем. Другое дело, что большинство — не на производстве, а, так сказать, бизнесом занимаемся: и машины перегоняем из Германии, и товар привозим и оптом сдаем, дома строим, стройматериалами торгуем, на рынке у многих «точки» есть. Воровством зарабатывать не хочется, да мы уже и не умеем, наверное. Это крымские цыгане тут на вокзалах промышляют, на рынках… Молдавские, румынские… Они — нищие и пока еще кочевые. А гадания… Ну, если цыганка умеет, то правду скажет, а если нет… так гадать и я умею, и ты.

— Интересно узнать об отношении к разделению на слои этой нации. Основная масса народа не работает, хотя живёт очень хорошо. А другая часть очень талантлива. Между собой не общаются. Куда относится Жанна? У меня нет вопросов, потому что я ещё с ней не общалась. Поэтому всё интересно.

(Жанна относится к уже оседлым цивилизованным почти совершенно цыганам. Ну, компьютера не знает… так есть и масса русских безграмотных. Она окончила школу, пишет, вроде бы, грамотно. )

— Правда ли, что цыгане не заговаривают с людьми с сильной натурой, не пытаются выманить что-то у них? А кто-то не их нации вызывает у них уважение?

— Правда. Они — хорошие психологи по природе.

(Насчет уважения мы с Жанной что-то не поняли. Меня она уважает, сказала… Потому что я уважаю ее, наверное. )

От себя добавлю вот что. До тех пор, пока у нас в соседях жила цыганская семья, мы не закрывали дом, чтобы в магазин отлучиться. Никогда ничего у нас не пропадало. Когда умерла моя мама, я растерялась в первые минуты, не знала, что делать… Пришла тетя Галя, цыганка, все организовала, и красиво и аккуратно провела весь ритуал. Иван, ее муж, был участником войны Отечественной. Очень этим гордился, берег пиджак с наградами. Семья была эта многодетная и очень бедная. Их дети донашивали за нами одежду, мы угощали их яблоками из нашего сада, сами они через забор не лазили. На моей свадьбе они появились внезапно и громко, быстро и красиво поздравили песнями и танцами (костюмы какие-то красивенные нашлись у них). И так же внезапно исчезли.

Шесть лет назад мы покупали дом у цыган. Когда подъезжали, сын сказал, что боится заходить. А агент ему отвечает: «А ты нос свитером закрой, чтоб не нюхать»! А когда вошли, не снять обувь было страшно неудобно — чистота идеальная, хотя нас в это время не ждали, на столе — ваза с цветами. Кофе они не пьют, но чай с конфетами нам предложили, а за разговором и до котлет и салатов дошли — так нас обольщали (агент предположила). Дом купили, но не хватало больше $ 10000. Отсрочку платежа оформили на 2 месяца, они согласились подождать, пока продастся наша квартира. В то время тоже какой-то кризис случился, и продать нашу недвижимость предстояло за копейки. Так цыгане подписали все документы на наше владение домом, разрешили прописаться, а денег ждали более полугода, сказав: «Подождем уже, не продавать же вам так дешево квартиру». И ждали.

Не каждый русский так поступить может. Мы с ними и до сих пор дружим, так сказать. Не то, чтобы в гости друг к другу ездим, но при встречах обнимаемся, как родные.

О! Кстати, вспомнила еще. Когда мы всей семьей на «Поле Чудес» в Москву поехали поиграть с Якубовичем, они нам дали ключи от московской квартиры их сына. Мол, поживите, чтоб за гостиницу не платить, там сейчас никого нет.

Ничем они от нас не отличаются. Их просто очень мало. Им нужно помогать ассимилироваться в обществе. Они сейчас в растерянности. Не умеют они пока (большинство) ни учиться, ни работать, потому и не хотят. Общение их ограничено, они все время шерсть дыбом делают, когда кто-то пытается к ним в душу проникнуть. А когда с ними на равных, они открываются нараспашку. Я бы согласилась сейчас скорее табор цыганский иметь в соседях, чем моего нынешнего соседа.

Я, конечно, и преувеличиваю, и утрирую, и приукрашиваю немного… А, может, и много, но задуматься, все же, не мешало бы — это вымирающая (многодетных теперь у них почти нет), древняя народность, мы обязаны ее сохранить, сохранить ее обычаи (да, не воровство я имею в виду!), культуру и необычайную притягательность и тайну.

А то постепенно у нас станет больше образованных, работящих и работающих людей и вот таких простых черноволосых обычных женщин в платьях в горошек. А цветных юбок, кофточек, оголяющих смуглый животик, песен и шумных гуляний не будет… И гадания исчезнут… И у нас, наивных, никто не будет воровать кольца и деньги на улице, наконец. (Верите?)

И мы только на карнавалах будем рядиться в цыган и завывать под гитару на цыганский, особый манер их рвущие душу песни…

Вот теперь — The End.